Ветка красного клёна, или Почему японцы не стареют

• Опубликовано в №8 от 18.01.2017

За день до вылета в Токио в московском книжном «Глобусe» взгляд, уже нацеленный на всё производное от слова «Япония», выхватывает на полке книгу про долголетие японцев. Ба! Точно. Они же самые большие долгожители в мире.

Тащить книгу через две страны – неразумно. Да и тур не рассчитан на узкооздоровительные цели. Но – «крючок» сработал. Почему и впрямь не присмотреться к тому, отчего именно здесь, в удалённом от мира островном государстве, средняя продолжительность жизни – 85 лет. В год, когда главным партнёром на уральском Иннопроме станет Япония, это даже политически актуально.

Справа под стаканом – миниатюрный бумажный журавлик. Сейчас он у меня дома. Как напоминание: эстетика добавляет пользы, здоровья любой трапезе. Фото: Ирина Клепикова

Борщ? Невозможное блюдо!

На первом же токийском ланче – шок с весёлым изумлением: «Ну, женщины-то в группе такие скромные обеды выдержат, а мужчины?». Всё-таки десять дней впереди…

Японская традиция мизерных порций пугает только вначале. Помалу, но… много. Вот парадокс японской кухни. Были, конечно, на пути рестораны и с европейским «шведским столом», где принцип известен – чего хочешь, сколько хочешь, до отвала. Совсем иное – японская трапеза. Ты оказываешься за столом, где посуды больше, чем еды. Судочки, чашечки, пиалушки, кувшинчики… До двух десятков мини-ёмкостей. В каждой – кусочек чего-то. И желательно не заглатывать всё разом, а вкушать, как и выложено, по отдельности. Последовательно. И чуть ли не по часовой стрелке, потому что судочки и пиалушки с едой выстроены не абы как, а в зависимости от того, как вашему организму полезнее всего принимать тот или иной продукт.

Не раз и не два гида накрывают вопросами: «А это что? А это?..» И вопросы скорее – о названиях продуктов, а не о изысках приготовления. Изысков как раз никаких. Ещё одно правило японской кухни: продукт должен быть явлен на блюде максимально в его естественном природном состоянии. Искусство повара – коснуться его чуть-чуть. Боже сохрани издеваться над рыбой ли, овощами «два часа на пару» (по Жванецкому).

Поэтому никаких особенных, тем более со смешением продуктов, рецептов. Тепловая обработка, если и необходима, – секунды-минуты (в паре мест перед каждым туристом оказывалась мини-сковородка, и огня малюсенькой свечки под ней было достаточно, чтобы самому обжарить мясо ли, рыбу. И сразу – в рот). Поэтому все продукты, как на натюрмортах старинных живописцев, – в первозданной прелести. Грибы портобелло, макрель, шёлковый тофу лайт, соевые орехи, бурый рис, многочисленные разновидности водорослей – вакаме, хидзики, комбу, нори. Но было много и того, что знакомо россиянам: сельдерей, скумбрия, шпинат, помидоры… Вот только мы норовим всё перемешать и, стоя два часа над борщом, десяток раз пробуем: «Вкусно ли?», а японцы наслаждаются вкусом не гастрономического микса, а каждым кусочком тунца или огурца в отдельности. И много красноречивого было в оговорке нашего гида Ирины, что она «никогда не будет готовить своему японскому мужу борщ, хотя он мечтает об этом уже семь лет». Борщ – невозможное для японцев блюдо. Смешение и длительная тепловая обработка, на их взгляд, взаимоуничтожают продукты. А значит, это неполезно. И к тому же, уточняет Ирина, «на второй день, когда борщ, считается, особенно вкусен, муж просто не будет его есть». Исключительно свежие продукты – золотое правило Японии. Ещё одно.

И – на закуску (точнее – под занавес обеда)… Никакого и нигде кофе в течение всего тура. Только чай. Зелёный. Особый шик – солоноватый чай из водорослей либо чай матча, который взбивается специальным бамбуковым венчиком и становится пенной шапкой, в которой – бездна витаминов. Матчу в России – ещё поискать. Но зелёный-то чай у нас есть…

Мы уточняли: экзотика традиционной японской кухни – только для удивления гостей или… «Или!» – решительно звучало в ответ. Да, при желании в супермаркетах можно найти и вульгарные хот-доги. Но! Собирая своему чаду школьный завтрак, японская мама старается, чтобы в обэнто, специальной коробочке для еды, продуктов было не менее 24 видов. Разнообразие полезно. А предельный срок хранения продуктов в любом магазине – два дня. И никакому предпринимателю в голову не придёт обмануть покупателя или государство, ведь свежие продукты – в интересах здоровья нации.

Даже для «посудачить о наболевшем» японки выбирают не лавочку возле дома, а красивые парки. А как одеты при этом?! Фото: Ирина Клепикова

В носочках – до снега

Программа тура обязывает взять с собой тёплые носки: в иных храмах обувь придётся снимать. «Бери-бери, – советует дочь, знающая быт Востока. – Ещё и по ночам в гостинице пригодятся. У них же центрального отопления нет. А всё-таки осень…»

В отелях хватало тепла от кондиционеров. Но экономно устроенный быт Страны восходящего солнца сподвиг присмотреться с точки зрения здоровья, долголетия и к этой стороне жизни японцев.

Похоже, они вовсе не страдают от сезонного теплового дискомфорта. Скорее наоборот. То, от чего европейцу зябко, японца бодрит. А потому они с лёгкостью переносят почти «бумажные» стены и ставни в своих домах, знакомые россиянам по фильмам Куросавы и «Ветке сакуры» Овчинникова. А если надо согреться, для этого испокон веку – знаменитые «японские бочки», в которых человек по горлышко в горячем блаженстве. Согрелся – и нырк в постель.

В современных японских квартирах греются не у батарей, а в ваннах. Моются – стоя. Сидя – греются. В горячем блаженстве – по горло (японские ванны заметно глубже наших). Сидят часа по два – электроника позволяет поддерживать температуру воды хоть с вечера до утра. Чем не «японская бочка»? Согрелся – и в постель.

Впрочем, вспомните: не так ли было у наших предков? Батарей центрального отопления не было, зато была русская баня. Это сегодня в наших кургузых ваннах мы для здоровья устраиваем контрастный душ. Вода погорячее – похолоднее и наоборот. А вообще-то: вот – парилка, вот – сугроб. Чем не контрастный душ? Предки знали толк в здоровом бытии. А японцы от него никогда и не отказывались…

Примета осени, то есть сезонного дискомфорта – в забавной детали женской одежды на улицах. Поверх цветных кимоно – маленькие меховые воротнички. «От холода и ветра», – объясняют нам. Сразу вспомнилось: ну да, японцы считают самой красивой частью женского тела шею, в кимоно, со спины, её стараются приоткрыть – в силу этого она наиболее уязвима. Вот в хлад осенний и прикрывают её тёплым воротничком. Остальное – руки-ноги, щиколотки-запястья – прикрыто кимоно. Этого достаточно. Прохлада, как вы помните, бодрит. Кстати, наша Ирина Роднина полушутя-полусерьёзно сказала однажды в интервью: «Почему фигуристы так хорошо выглядят? Потому что мы всё время на льду…»

Так что излишне не кутайтесь. Японцев на это настраивают с детства. Девчонки-школьницы бегают в носочках-кроссовках до снега. И даже в снег. Коленки краснющие, а она – в традиционных белых носочках. В Японии есть даже присказка (не без смысла!): «Колготки надела – считай, старуха».

Полыхающие осенние клёны — красивая метафора третьего возраста. Хоть в природе, хоть в человеческой судьбе… Фото: Ирина Клепикова

Шесть времён года

Как ни старается наша реклама, втюхивая в качестве панацеи от возрастных проблем таблетки и займы, большинство россиян третьего возраста всё равно оказываются в категории социально незащищённых. Перманентная нестабильность – «особая примета» последних десятилетий. И потому большинство после сорока начинают прикапливать – в банке ли, в саду-огороде, в платяных шкафах. «На старость»… Японцы зрелого и старшего возраста если что и прикапливают, так это прежде всего впечатления.

Исторические храмы и дворцы Японии потрясающе величественны и… пустынны. Из «мебели» только иероглифы да гравюры на стенах. Гид шутит: «Это чтоб гости или просители у сёгуна не засиживались». Но если серьёзно, такова традиция: ничего лишнего в обиходе. Достал татами – убрал татами. В основе своей традиция жива и сегодня: японец не станет покупать новый, навороченный телевизор, если у него нормально работает старый. Разве что у кого-то зудит тщеславие, хочется выпендриться перед друзьями. В любой стране, сами понимаете, не без…

Зато японцы богаты другим. Знаете ли вы, что в отличие от прочих стран, в Японии – шесть времён года. Четыре – как у всех. Плюс цветение сакуры, когда страна на неделю превращается в беспечный Вавилон: все и вся радуются нежному цветению японской вишни. Плюс сезон красных клёнов в ноябре – страна полыхает всеми оттенками осенней листвы. В этот период сама природа как психотерапевт для человека, замученного информационным веком. Японцы созерцают, внимают, вкушают – красоту. На экскурсии по Токио сообщают о нескольких сотнях городских парков. «Где?!» – пялимся мы за окна: вокруг – почти сплошной асфальт, стекло, бетон. Но, оказывается, даже несколько красиво стоящих рядом деревьев – для японца парк. Ограниченные в пространствах и природных ресурсах, они как никто способны ценить красоту в малом. К этому приучают с детства, самим укладом жизни. В период красных клёнов целыми классами, вместо уроков, выводят подростков «на природу» – просто созерцать эту оглушающую красоту. Этому учат и специально. Например, гейш – истинных менеджеров жизненного удовольствия (не путать со «жрицами любви»). Встреча-интервью с гейшей в Киото для нас, россиян, была весьма поучительной в том смысле, как много мы, не «люди искусства» (перевод слова «гейша»), пропускаем мимо себя в жизни.

Японцы не пропускают. В принципе. Вспомните их летучие хайку. Их искусство икэбаны. Их Сад камней. Их кимоно, которые и в повседневной жизни остаются воплощением национальной философии… Поэтому и в третьем возрасте японцы не горюют об утраченном, а наслаждаются наступившим. В ноябре в Японии национальный праздник «три-пять-семь». Его главные герои – девочки и мальчики этого возраста. Подобно российской (увы, утраченной) традиции первого бала, «три-пять-семь» – это выход ребёнка в большой мир. Обязательное условие – посещение национальных святынь. Не менее обязательное – кимоно (для девочек ещё – косметика и причёска, что делается даже не дома, а в салонах). Эти малявочки в ярких кимоно так трогательны, а ощущение в целом – словно ты на съёмках исторического фильма. Тем более, что и бабушки, сопровождающие внуков, тоже в кимоно, только более приглушённых тонов. И неизвестно, кто более счастлив на этом празднике. Не исключено – именно старшее поколение, сознающее смысл традиции. Ещё и поэтому родители стараются, чтобы бабушки-дедушки были в эти дни рядом. С ними, их мудростью приходит к отрокам ощущение великого дара жизни.

* * *

…И они живут не без проблем. Иногда кажется: не лучше ли иную из них заесть тарелкой борща , чем носить в себе? Но японцы таковы, каковы есть, и их недостатки – продолжение их исключительных национальных достоинств. Не случайно во всём мире растёт число последователей японской философии и культуры. Есть они и на Урале. О них в год «японского Иннопрома» рассказ впереди.