В Госдуме обсуждаются ювенальные законопроекты, которые позволят устанавливать дополнительный общественный контроль над семьями, находящимися в трудном положении. Многие родители сразу забили тревогу, предполагая худшее: мало того, что детей научат «стучать» на своих домашних, сами отпрыски, прикрываясь законными правами, начнут ездить на родительской шее и требовать от мам и пап исполнения любых мало-мальских желаний, так ещё и чиновники станут учить, как нужно воспитывать несовершеннолетних. Ведь контролирующие органы получат возможность приходить с проверками в квартиры семейств, на которые нажаловались соседи или даже анонимные «доброжелатели».
В последнее время в Екатеринбурге развернулись нешуточные страсти по поводу законопроектов, которые предполагают установить общественный контроль за обеспечением прав детей в нашей стране. Поводом для широкого обсуждения темы послужили несколько событий: столица Среднего Урала принимала международный автопробег движения за семейные ценности, а в начале июля в Москве и Нижнем Новгороде состоялись митинги против ювенальной юстиции и прочих «либеральных реформ». Отсюда цепочка выстраивается легко: главная семейная ценность — воспитание детей, а как оно может измениться, если в процесс постоянно начнут вмешиваться надзорные структуры?
«ОГ» опросила все заинтересованные стороны — неравнодушных родителей, представителей общественных организаций и православной церкви, сотрудников аппарата Уполномоченного по правам ребёнка, работников опеки и попечительства, руководителя министерства соцполитики — чтобы наши читатели могли оценить плюсы и минусы обсуждаемых законопроектов.
Если конкретней, то речь идет о законопроектах ФЗ №
Чего боятся родители
Если коротко, то боятся родители того, что у нас станет, как на Западе. Когда капризный отпрыск, которого заставили прибраться в своей комнате, не отпустили гулять ночью с друзьями, в воспитательных целях шлёпнули разок по мягкому месту или не купили очередную дорогую игрушку, может «накапать» куда следует. Придёт специальная комиссия и лишит родителей права воспитывать такого ребёнка.
Как рассказала Ирина Пермякова, участница общественного движения «Суть времени», основные опасения родителей связаны с тем, что органы опеки будут наделены гораздо большими полномочиями и смогут изымать детей из семей по любой кляузнической анонимке. И не пускать в квартиру контролирующие органы никто из мам-пап не сможет — чревато последствиями.
—При этом нет чётких определений, какие именно нарушения противоречат нормальному воспитанию и развитию ребёнка. Нет яблок в холодильнике? Или мяса во время поста? В зону риска автоматически попадают многодетные семьи, которые, как правило, живут небогато. Решение изымать ребёнка чиновник будет принимать на своё усмотрение, — делится своими сомнениями общественница.
С другой стороны, нововведения грозят развратить детей ещё больше. Имеется в виду идея приёма на работу в каждую школу и даже детсад штатного омбудсмена, который бы подстрекал несовершеннолетних ябедничать на своих домашних.
—Мы стоим на пороге создания детского НКВД, репрессивного органа против родителей, — говорит протоиерей Максим Обухов, руководитель православного медико-просветительского Центра «Жизнь» из Москвы (он сопровождает Ченстоховскую икону в международном автопробеге). — Если это произойдёт, то все усилия в выводе страны из демографического кризиса будут сведены на нет. Тот же западный опыт показывает, что ограничение родительских прав — самый действенный способ сокращения рождаемости. Завершить обзор родительских претензий к законопроектам можно ещё одним мнением.
—Знаете, кто лоббирует такие проекты? Гомосексуалисты и коррупционеры. Первые не могут иметь своих детей, а больных, с плохой генетикой из детдомов брать не хотят — им здоровых подавай. Вторые потирают руки, предвкушая, что внедрение новой системы, образование новых ведомств откроет необъятные просторы для мздоимства, — столь радикален ещё один москвич Игорь Белобородов, директор института демографических исследований.
Что думают омбудсмены
За комментарием мы обратились к Игорю Панькову, руководителю аппарата уполномоченного по правам ребёнка в Свердловской области.
—Вмешательство государства всё равно необходимо, — говорит Игорь Паньков. — Мы сколько раз сталкивались со случаями, когда родители пьют, ребёнок голодный, больной... Если опека берётся за такую семью — значит, есть все основания. Последнее обращение от екатеринбургского городского родительского комитета по поводу, якобы, незаконного изъятия детей было полтора года назад. И должен сказать, это оказался пример того, как общественные организации не должны работать: информация оказалась непроверенной. Наша же проверка показала, что обе семьи, которые и упоминались в сообщении, на протяжении шести лет до изъятия были на учёте в комиссии по делам несовершеннолетних. За всё это время мамы никак не хотели исправиться, детей в реабилитационных центрах не посещали...
Что касается ошибочных изъятий, то, как говорят в народе, от дурака никто не застрахован. Бывают такие случаи, когда человек, получающий определённую власть, начинает перегибать палку. И я вполне допускаю, что такие неквалифицированные сотрудники могут попадаться в органах опеки. Но ведь при изъятии ребёнка задействовано столько разных ведомств (комиссия ПДН, опека, суд, аппарат уполномоченного), что от воли конкретного чиновника мало что зависит. Наверно, произвол возможен, и периодически мы слышим о таких случаях. Но это настолько редко, что считается исключением по сравнению с тем, скольким ребятам новые законы действительно помогают.
Взять один из последних случаев, когда в Москве мама выбросила с
К тому же в Свердловской области очень хороший закон об уполномоченном по правам ребёнка, у нас очень много полномочий, которые, мы специально сравнивали, коллегам из других областей не предоставлены. При поступлении сигналов мы можем проверять любые учреждения. Так что, думаю, по крайней мере жителям нашей области не стоит опасаться явных случаев злоупотребления, незаконного изъятия из семьи — мы всегда готовы провести независимое расследование.
Родители боятся, что начнут изымать детей из бедных семей... Не думаю, что это свойственно для России. Ведь вся государственная политика сейчас направлена на то, чтобы ликвидировать даже детские дома.
Я сам работал в органах соцзащиты в Чкаловском районе Екатеринбурга, знаю, как это происходит. На моей практике был такой показательный случай: в благополучной семье умерла мама, папа не смог справиться с навалившимися сложностями — запил, перестал следить за своими двумя сыновьями. Да, детей мы временно поместили в социальный приют. Но папе хватило четырёх месяцев, чтобы прийти в себя, восстановиться на работе, рассчитаться с долгами, все выходные он проводил с детьми — о каком лишении здесь может идти речь? Семья восстановилась.
Законы нужны, но нужно, во-первых, чёткое разграничение, что именно является насилием. Подзатыльник за курение? Окрик на то, что с немытыми руками полез за чистыми фруктами? А, во-вторых, вы никогда не сравнивали, сколько в нашей Конституции статей посвящено правам, а сколько обязанностям? Обязанностей ведь совсем немного — платить налоги, защищать Отечество. Но мы ведь все изучали философию, знаем диалектику и понимаем, что не должно быть перекосов в одну или другую сторону. А у нас в последнее время только права и права. Если мы восстановим баланс прав и обязанностей, то можем не бояться никакой ювенальной юстиции.
Идея школьных омбудсменов высказывалась не раз, и в некоторых регионах она нашла воплощение. Но я думаю, здесь количеством не возьмёшь — в школах и так много специалистов, начиная от завуча и заканчивая классным руководителем, которые в определённой мере должны замечать, что с ребёнком что-то не так. Другое дело, что, наверное, не все школы заинтересованы выносить сор из избы: сообщение в комиссию ПДН — это ЧП для учебного заведения. В этом случае внештатные независимые омбудсмены могут помочь.
Мы же хотим обзавестись помощниками уполномоченного в городах области. Мы даже побеседовали с депутатами Заксобрания и предложили их помощников в избирательных округах оформлять на общественных началах, чтобы, уже имея свои приёмные, они могли вести и приём детей и подростков. Я думаю, что осенью займёмся воплощением этой идеи.
Что поясняет министр соцполитики
Мы сделали официальный запрос в областное министерство социальной политики, чтобы узнать, каких именно моментов касаются изменения в названных законопроектах. Вот что пояснил министр Андрей Злоказов.
Первый законопроект — «Об общественном контроле за обеспечением прав детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей», как и следует из названия, предусматривает введение общественного контроля за обеспечением прав и законных интересов лиц в возрасте до 23 лет из числа этих самых детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, которые находятся в соответствующих учреждениях.
Предполагается, что будут созданы общественные наблюдательные комиссии на федеральном и региональном уровнях. Они будут взаимодействовать с действующими государственными органами опеки и попечительства. Но не будут вмешиваться в дела друг друга, дублировать или взаимоисключать друг друга.
А вот их основные задачи:
1) содействие осуществлению прав детей;
2) подготовка предложений для совершенствования федерального законодательства и законов субъектов (конечно, опять же имеется в виду то, что касается детей);
3) информирование президента, правительства, Госдумы, уполномоченных и так далее, как соблюдаются права и законные интересы детей.
Сама общественная комиссия будет состоять из «лиц, обладающих специальными знаниями в области педагогики, психологии, юриспруденции, конфликтологии, медицины, психиатрии и иных наук».
В настоящее время, перед вторым чтением, законопроект дорабатывается.
Второй законопроект — «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам осуществления социального патроната и деятельности органов опеки и попечительства», опять же, как и следует из названия, предлагает внести эти изменения в Гражданский и Семейный кодексы и два федеральных закона («Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» и «Об опеке и попечительстве»).
—Таким образом, законопроект нацелен на обеспечение эффективной организации работы по раннему выявлению семей с детьми, находящихся в кризисной ситуации, по защите прав детей, проживающих в таких семьях, и по сохранению ребёнка в его родной семье, — говорит министр. — Практика показывает, что при своевременной профилактике можно избежать лишения родительских прав.
В связи с этим новый документ предлагает ввести социальный патронат — форму индивидуальной работы с ребёнком, который ещё живёт (его никуда не забрали) в такой неблагополучной семье.
Что именно будут делать специалисты, описано довольно скупо: «выявлять ключевые причины семейного и детского неблагополучия», «восстанавливать способности семьи к безопасному воспитанию ребёнка», «оказывать родителям помощь в реализации прав ребёнка на образование, отдых, материальное обеспечение...» (видимо, устраивать в садик, летний лагерь). При этом регулярное посещение семьи — то, о чём говорили общественники, — действительно планируется. Но не для того, чтобы проверить, чего нет в холодильнике, а, например, чтобы психологи продиагностировали родителей.
И в завершение ещё одна статистика, которая заинтересует мам и пап.
К началу 2012 года в Свердловской области было 19660 детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей (в 2010 году — 20301 ребёнок). Из них около 82 процентов (в 2010 году — 87 процентов) — это те дети, которые утратили родительское попечение по социальным причинам. То есть дети, у которых родители уклоняются от своих обязанностей или злоупотребляют правами — жестоко обращаются, больны хроническим алкоголизмом или наркоманией, находятся в местах лишения свободы.
В то же время в прошлом году в нашей области почти на 70 процентов уменьшилось количество детей, отобранных у родителей при непосредственной угрозе их жизни или здоровью. Так, если в 2010 году число изъятых детей составляло 148 человек, то в 2011 году — 45 человек. По сравнению с 2010 годом на 22,8 процента уменьшилось число детей, в отношении которых родители лишены или ограничены в родительских правах. Так, если за 2010 год 2750 детей остались без родительской «любви и ласки» по причине лишения, то за 2011 год — 2122 ребёнка.
Сдаётся, что такое постепенное снижение тревожной статистики может произойти по нескольким причинам: или родители стали сознательнее и меньше обижать чад, или опека плохо работает и не выявляет «опасные» семьи. Или взаимоисключающая причина: опека лучше работает и настолько кропотливо возится с неблагополучными родителями, что они реже попадают в печальные сводки.
Факты
Собственная статистика, которую ведёт аппарат уполномоченного по правам ребёнка в Свердловской области, показывает, что детей гораздо больше, чем в семье, поджидает опасностей на улице, во дворах и на дорогах.
Так, за шесть месяцев этого года на Среднем Урале в ДТП погибло 19 детей (до этого за весь год было
На долю того самого пресловутого насилия в семье приходится шесть случаев (в двух — ребёнка побили родственники, в четырёх — сожители, как правило, мамины). При этом случаев насилия зафиксировано 32. То есть остальные попали под горячую руку либо знакомых, либо незнакомых на улице, либо педагогов. Чаще всего в эту статистику попадают ребята от восьми до 13 лет.
