«Рожаем детей для Екатеринбурга»  ^17 фото

• Опубликовано в №20 28 ноября 2015 г.

На днях Виктор Лачимов отметит сразу две круглые даты: пять лет на посту главы Тавдинского городского округа и пятнадцать на месте председателя думы. Вот-вот в его жизни должно случиться ещё одно важное событие — родится ребёнок. Уже четвёртый, и это при том, что сейчас мэру 58. На карнавале в День города он, как бы пошутив над собой, предстал перед публикой в костюме Кощея Бессмертного. Хотя рассказывать сказки Лачимов не любит. Чем на самом деле сегодня живёт Тавда — в интервью «ОГ».

С моста через реку Тавду открывается чудесный вид.  Фото: Александр Исаков

— Виктор Владимирович, такова тенденция, что большинство мэров-«долгожителей» управляют отдалёнными территориями. Есть объяснение, почему так?

— Чем дальше от центра, тем сильнее патриархальность. Мой сосед — глава Слободотуринского района Михаил Кошелев вообще руководит муниципалитетом с 1989 года. Люди здесь привыкают к своим руководителям, изменения даются очень тяжело. В 2017 году мы будем избирать новую думу и нового главу. Из одобренных комиссией кандидатов мэра выберут депутаты. Население, конечно, всегда за прямые выборы, но это только на словах. В реальности — на выборы не ходят, политикой не интересуются. Лишь бы была дорога, тепло в доме, да колонка работала. Тогда и власть устраивает.

Фото: Александр Исаков

— Период конца 90-х — начала 2000-х был для Тавды очень тяжёлым, закрылись основные производства, экономика пошатнулась. Выбрались ли вы из этой ямы или это уже невозможно?

— Тавда — город леса. В 1926 году здесь был построен лесокомбинат, ставший основой для системы предприятий: часть древесины уходила на фанерный завод, гидролизный перерабатывал опилки и отходы в спирт, механический выпускал, в частности, автоприцепы для лесной техники. Во время войны лес сплавляли по реке, повсюду были лагеря, хотя и сегодня край лагерный — у нас три колонии. В Тавде был крупнейший в Свердловской области речной флот, сейчас он превратился в небольшой. С исчезновением плановой экономики предприятия начали снижать объёмы, ситуация усугубилась сокращением сырьевой базы, и запустился обратный процесс. Самой существенной потерей стал лесокомбинат. Сломалось одно звено системы, начали ломаться другие. Сегодня в городе 40 тысяч жителей, из них 13 тысяч — пенсионеры. Представьте, какая нагрузка. И это при том, что мы практически ничего не производим. В городе осталось только два крупных предприятия — фанерно-плиточный комбинат и хлебозавод.

Тавдинский механический завод некогда был ведущим предприятия города. Сейчас производство остановлено. Напоминают об это пустые глазницы окон и неухоженный памятник Ленину. Фото: Александр Исаков

Этот Ленин стоит у местной администрации. Выглядит гораздо лучше, чем тот, что у механического завода. Фото: Александр Исаков

— И какой сейчас у города выход?

— Развивать малый бизнес. У нас работает производство окон, древесного угля. Предприниматели осваивают новый для себя рынок — туристический, строят комплекс на наших горячих источниках. Я сам всю жизнь занимался предпринимательством. Например, выпускал минеральную воду — «Тавдинскую». Её одно время даже пассажирам «Уральских авиалиний» подавали.

База отдыха «Родник» на тавдинских минеральных источниках, которую развивают местные предприниматели. Фото: Александр Исаков

— Какие глобальные цели себе ставили, когда пришли на пост главы?

— На мой взгляд, Тавдинский округ — донорская территория. Мы рожаем детей, растим их в экологически чистом районе, учим, кстати, неплохо. А потом их притягивает «Большой Екатеринбург». А взамен область несёт нагрузку, которую, наверное, должна. Содержит нас. Жизнь идёт по такому пути, спорить с этим бесполезно. Я не любитель строить воздушные замки, поэтому ставил себе реалистичные задачи. Главная — дети. За пять лет возвели две новые школы в посёлках Азанка и Карабашка. Построили один детский сад, один реконструировали, в других создали 500 дополнительных мест. Теперь в городе нет очереди среди детей до трёх лет. Впервые в детсадах появились группы для детей-инвалидов. Ещё мы провели ремонт всех зданий детского медгородка, который находился в ужасном состоянии. Привели в порядок все клубы.

Район фанерного комбината считается одним из самых неблагополучных в городе. Поэтому здесь была открыта кадетская школа. Фото: Александр Исаков

Со временем школа стала гордостью Тавдинского района - детей сюда возят даже из соседних сел. Фото: Александр Исаков

— Есть что-то, чем гордитесь особенно?

— Построили храм. Не поверите — первый и единственный в городе. Его строили на спонсорские и народные деньги, я же возглавлял попечительский совет. Когда меня на эту должность выбрали, людям обещал, но сам до конца не верил, что получится. Сейчас там всегда полно народа, а отец Сергий у меня как замполит. На мероприятиях выйдет и скажет такие слова, какие мы порой не можем сформулировать. Есть у нас мечты, которые, надеюсь, тоже со временем осуществим. Хочется построить ФОК с бассейном, у нас даже проект уже есть.

Первый тавдинский храм построили в 2013 году. Фото: Александр Исаков

— Этим летом на карнавале в день города вы предстали в костюме Кощея Бессмертного. Героя сами выбрали?

— Наши культработники сценарий писали, говорят: «Мы вам, Виктор Владимирович, роль подобрали — Ивана-царевича. Я смеюсь: «Какой я вам царевич. Другие роли есть?». Они смутились: «Ну, Кощея Бессмертного». Я говорю: «Вот Кощеем и буду».

На карнавале в День города.

— Вы с сожалением говорите о том, что молодёжь уезжает. Какие аргументы вы бы привели ей, чтобы она оставалась?

— Мало этих аргументов. Раньше всё было просто — отучился, поехал по направлению. Моя мать приехала сюда из Туринской Слободы, отец — из Туринска, работали на лесокомбинате, жили в бараках, квартиру получили, когда я уже в армию ушёл. Я сам пришёл работать электромонтёром на механический завод, женился, получил квартиру, родился ребёнок. Тогда не нужно было никаких аргументов, это нынешней молодёжи они нужны. Найти в родном городе себе пару, будет семья. Вот аргумент.

Арбат по-тавдински. . Фото: Александр Исаков

— Вы скучаете по той Тавде, в которой выросли?

— Не скучаю. Та Тавда была деревянная, унылая и серая. Сейчас город преобразился. Строятся дома, город наполнился торговыми центрами. Пусть они не такие, как «Гринвич» в Екатеринбурге, но для Тавды «Арбат» — это свой «Гринвич». Раньше ходило 20 автобусов, замёрзнешь на остановках, пока ждёшь. Сегодня на 40 тысяч жителей почти 20 тысяч машин.

— В вашем округе не только город, но и десяток отдалённых деревень. В некоторые, как в Карабашку, нет даже дороги.

— Дорога в посёлок Карабашка была в ведении области, в этом году мы попросили передать её муниципалитету. Чтобы полностью восстановить дорогу, нужен миллиард. На ремонт нам выделили 30 миллионов, будем подсыпать, производить отвод воды, поскольку дорога идёт практически по болоту. Сейчас задача — сделать хотя бы так, чтобы в Карабашку проезжала спецтехника. Сегодня положение таково: человек умер — и его на поезде вывозят в Тавду на судмедэкспертизу, потом на поезде обратно.

Девять месяцев в году попасть в Карабашку можно только на пригородном поезде. Вот такая автомобильная дорога ведёт от посёлка до Тавды - с трудом пробираются даже тяжелые грузовики. Фото: Дарья Белоусова

— Недавно обсуждалась ситуация с оптимизацией в тавдинском здравоохранении. Как сейчас дела?

— В своё время в тавдинской больнице было более тысячи коек, потом 800, сейчас 260. В соседних Таборах вообще не осталось никакой больницы, жители едут к нам за 80 километров. Стали закрываться стационары и в тавдинских сёлах. Но доля здравого смысла в этом есть. Стационары отчасти выполняли роль социальных коек. Многие пенсионеры старались два раза в год полежать в больнице, так и говорили: печку топить не надо, девочки хорошие, телевизор. Конечно, от этого придётся уходить. Сейчас трёхуровневая система здравоохранения. Тавдинская больница — первый уровень, эти учреждения не в состоянии сами зарабатывать, и сильнее всего подвержены оптимизации. В этом году пришёл новый главврач из Тюмени, пошло объединение двух отделениий. Но сотрудникам как следует всё не объяснили. Конечно, это вызвало у жителей возмущение. Сейчас нашли понимание, работу никто не потеряет. Второй уровень — это, например, больница в Ирбите, там ситуация оптимистичнее. Скоро моя жена должна рожать, врачи говорят: «Пусть в Ирбит едет, там условия лучше». А я отвечаю: «Нет, пусть здесь рожает, заодно посмотрю, как вы работаете».

Рядом с больницей есть вертолётная площадка. Она открыта в апреле 2015 года, вскоре здесь приняли борт МИ-2 с бригадой врачей, которые после консультации транспортировали 10-месячного ребенка. Фото: Александр Исаков