Александр Кушнир: «Сейчас происходит ренессанс творчества Кормильцева»

26 сентября 58 лет исполнилось бы Илье Кормильцеву — свердловскому поэту, критику, издателю, переводчику, автору текстов «Наутилуса Помпилиуса», «Урфина Джюса» и других замечательных групп. В ноябре 2017 года в издательстве «Рипол Классик» выйдет книга одного из самых авторитетных музыкальных журналистов России Александра КУШНИРА — «Кормильцев: космос как воспоминание». По сути — первая обстоятельная биография Кормильцева с массой интереснейших деталей и подробностей.

— Александр, десять лет назад не стало Ильи Кормильцева, но книга выходит только сейчас. Каков был, скажем так, первичный импульс — взяться за работу?

— Мы больше десяти лет дружили, вместе работали. В 2007 году Ильи не стало. В тот год я посвятил ему последнюю главу моей книги «Хедлайнеры». Но нужно было, чтобы прошло какое-то время. Чтобы всё в голове уложилось. Да и так вышло, что я «заболел» Сергеем Курёхиным и писал книгу «Безумная механика русского рока». И когда закончил, случайно наткнулся на аудиозаписи интервью, которые по моей просьбе когда-то брал Кормильцев. Искренне поразился, что эти плёнки, где Илья Валерьевич беседует с уральскими богами рок-н-ролла, сохранились и начал работу. Пять лет работы, сотни интервью, поездки по всей стране. Получается, что книга выходит спустя десять лет после его смерти, через десять лет после «Хедлайнеров» и почти через двадцать лет после нашего знакомства.

— Какие возникли трудности при сборе информации?

— Никаких. Для меня такая работа — полный кайф. Да, там масса историй, которые я по крупицам собирал, но это нормальная журналистская работа. Жалко, что российские музыкальные журналисты редко «копают глубоко». А я так всегда делаю.

— Почему вы выбрали именно такое название?

— «Космос как воспоминание» — название стихотворения гениального поэта Всеволода Емелина, который публиковался в издательстве Ильи — «Ультра.Культура». Кормильцев это стихотворение очень любил. Мне показалось правильным соединить Кормильцева и поэзию нового поколения.

— С Кормильцевым вы долго и плотно работали вместе. Как это происходило, чем он помогал вам?

— Он помогал мне делать целый ряд моих книжек, в частности, главный концептуальный труд — «100 магнитоальбомов советского рока» (1999 год). И мы часто пересекались. Кормильцев давал мне много интервью, связанных со своим творчеством. Рассказывал про альбом «Урфина Джюса» «15», про «Разлуку» и «Невидимку» «Наутилуса», про «Настю». И кроме того, Илья проявил выдающиеся человеческие качества, и по моей просьбе несколько раз, когда летал в Екатеринбург, записывал там обстоятельные беседы с представителями свердловского рока — музыкантами, звукоинженерами, художниками. Чудом эти кассеты сохранились. Для меня огромная честь, что есть 90 минут с голосом Кормильцева, где он говорит: «Интервью для Александра Кушнира». Он бегал по плохо освещённым (на тот момент) улицам Екатеринбурга и просто по-дружески помогал, вместо того чтобы сесть и писать очередной шедевр. Параллельно мы работали над книгой «Введение в наутилусоведение» (1997), которая так и вышла в соавторстве. Один из разделов там писал сам Кормильцев, по этой теме мы пересекались практически каждый день. А ещё я благодарен Илье, что он организовал для меня большое эксклюзивное интервью с Бутусовым.В теперь уже несуществующей гостинице «Россия» мы перед каким-то концертом беседовали на тему истории «Наутилуса». Кормильцев выступил, скажем так, продюсером этого разговора. Поразительно, что не так давно я нашёл кассету с этой записью.

— Кроме того, вы планировали даже вместе издавать журнал…

— Меня заразила его «инфекция» — издавать русскую версию журнала «Q», на тот момент, наверное, самого авторитетного издания о музыке в мире. И у него на кухне на Нахимовском проспекте происходили настоящие редколлегии, на которых присутствовали чуть ли не все звёзды российской рок-музыки. Но ничего не вышло.

— В своей книге вы подробно рассказываете про переезд Кормильцева в Лондон. Расскажите, когда вы виделись с ним в последний раз.

— Зимой 2007 года я отправился в Северную Африку, где планировал дописать свою книгу «Хедлайнеры». Когда я написал первую главу про Бориса Гребенщикова, то приехал к Кормильцеву на квартиру на Сухаревке (из которой он потом эмигрирует в Лондон) показать эти наработки. Мы полночи общались, я ему первому рассказал про идею «Хедлайнеров», оставил главу и просил прочитать и сказать, что он думает. Буквально через 40 минут он перезвонил (я даже до дома не успел доехать) и сказал мне много тёплых, добрых слов. «Такие книги в России практически не издаются, а в Англии такими изданиями усеяны все книжные магазины на Оксфорд стрит», — сказал Илья. Потом он предложил мне издать её в «Ультра.Культуре». Сейчас я кусаю локти, что книга была закончена буквально через несколько месяцев после того, как Госнаркоконтроль фактически разгромил издательство. Но это уже другая история.

Итак, я в Северной Африке заканчивал книгу. В этот момент Кормильцев находился в лондонской больнице. У него уже обнаружили рак позвоночника. Но последние слухи из Лондона были позитивные. Вроде положительная динамика, вроде идёт на поправку. На пару дней я выключил телефон, чтобы спокойно пописать. Когда я его включил, все эсэмэски были с одними и теми же словами: «Кормильцев умер». Это никак не укладывалось в голове. «Хедлайнеров» я планировал совсем иначе заканчивать. Но после смерти Кормильцева я финальную главу посвятил ему.

— В этом году вышел трёхтомник «Поэзия», «Проза», «Non fiction», готовятся к изданию и другие книги про Кормильцева. Как будто наступил какой-то период переосмысления того, что делал Илья Валерьевич.

— В этом вопросе я могу делать выводы по своим исследованиям по Курёхину. Когда я начинал работать над книгой, Сергей Анатольевич был всеми наглухо забыт. Забыт настолько, что об этом больно сейчас рассказывать. Но как только началась работа — началось движение. Лекции, рассказы, фильмы, брифинги, концерты Лёши Айги и так далее. Любое интервью создаёт вокруг себя волну. Тогда я увидел, что в одиночку человек может к чёртовой матери раскачать культурологическую ситуацию в нашей стране. И меня никто не переубедит, что это не так. Можно считать, что у меня ярко выраженная мания величия, но это было именно так! Подобная ситуация случилась спустя несколько лет с Кормильцевым. Кто-то дал интервью, кто-то узнал — всё пошло по цепочке. Люди заряжаются от подобных воспоминаний, встреч, творческих вечеров.

— Мне кажется, Кормильцев не был наглухо забыт. По крайне мере, песни на его стихи популярны и сейчас.

— Когда Кормильцев переехал в Лондон, мы с музыкантом Олегом Сакмаровым хотели организовать концерт в поддержку болеющего Ильи, а проводить пришлось уже концерт его памяти. Там было очень много рок-групп. Выступление происходило в московском клубе «Б2». Такой очереди на вход я не видел никогда в жизни, а прошло лишь несколько недель после его смерти! Потом мы проводили подобный концерт в 2009-м — в год 50-летия Кормильцева. И ещё было несколько подобных акций, и каждый раз был «биток». Это о многом говорит. Да, после прочтения книги «Космос как воспоминание» кто-то откроет для себя имя Кормильцева впервые, но сейчас происходит ренессанс творчества Ильи Валерьевича, и это очень радостная и правильная тенденция.

• Опубликовано в №181 от 29.09.2017