Книга-судьба: поэзия Брюсова

• Марина Демчук, сотрудник Центральной городской библиотеки им. Мамина-Сибиряка, г. Серов:

— Девизом в ранние годы для меня были слова одного из гриновских героев: «Всего дайте мне — и много!» Мне и было дано, и много — поскольку в семье несколько поколений книгочеев. У деда была прекрасная библиотека, доставшаяся мне по наследству; прекрасная библиотека у родителей, да и моя собственная — не хуже. Словом, «советчиков» вокруг было хоть отбавляй.

Однажды среди книг родительской библиотеки нашла неприметную «Светлану» Надежды Артюховой. Героиня была учительницей. Дальше догадайтесь… Учительницей я и стала. Но! Сейчас работаю библиотекарем, и сбывается юношеское «Всего дайте мне — и много!» В этой профессии волшебным образом сочетаются все когда-либо бывшие мои желания, пристрастия. Библиотекарь — и разведчик золотых жил, и врачеватель душ, и, конечно, педагог. А книга — самый мощный архимедов рычаг, способный перевернуть и душу, и судьбу. Если правильно его приложить.

Для меня «архимедовым рычагом» стал Брюсов, которого я для себя открыла ещё в юности. Поэт, прозаик, драматург, переводчик, литературный критик и историк. Но прежде всего поэт, один из основоположников русского символизма. Символизм как литературное направление процветал в конце ХIХ века во Франции, в России же оставался почти неизвестным. В 1892 году Валерий Брюсов, учившийся тогда в московской гимназии, прочёл статью о французских символистах и загорелся идеей создать подобное направление на русской почве. «Что, если бы я вздумал на гомеровском языке писать трактат по спектральному анализу? У меня не хватило бы слов и выражений. То же, если я вздумаю на языке Пушкина выразить ощущения Fin de siеcle!» — писал Брюсов в дневнике в 1893 году.

Символизм для Брюсова — «поэзия намёков», зыбкая реальность, взывающая к чувствам человека, столь же смутным и далёким от логики, как и сама поэзия. Когда в 1895 году вышло в свет его стихотворение «Творчество», оно возмутило всю читающую Россию. К чему, собственно, и стремился Брюсов. Весь облик поэта, манера разговора, вся его жизнь того времени преследовали одну цель: эпатировать публику. Символисты стремились сломать грань, которая отделяла полную условностей классическую поэзию от реальной жизни…

Итак, вначале был Брюсов. Потом, из-за него во многом, я узнала других поэтов и даже познакомилась с ними воочию, придя в литобъединение Валерия Викторовича Карькова, ответственного секретаря газеты «Серовский рабочий». Теперь же, работая в библиотеке, стараюсь донести красоту поэзии до читателей — через свой музыкально-поэтический клуб «Дар», творческие встречи с авторами стихов, выпуск поэтических сборников земляков.