«Книг аромат, как первое свиданье...»

Константин Комаров

Родился в 1988 году в Свердловске. Поэт, литературный критик, литературовед. Выпускник филологического факультета Уральского федерального университета им. Б.Н. Ельцина. Кандидат филологических наук (тема диссертации — «Текстуализация телесности в послереволюционных поэмах В. В. Маяковского). Автор литературно-критических статей в журналах «Новый мир», «Урал», «Вопросы литературы», «Знамя», «Октябрь» и др. Лауреат премии журнала «Урал» за литературную критику (2010). Лонг-листер (2010) и финалист (2013, 2014) премии «Дебют» в номинации «эссеистика». Лонг-листер поэтических премий «Белла» (2014, 2015), «Новый звук» (2014), призёр поэтических конкурсов «Критерии свободы» (2014), «Мыслящий тростник» (2014). Участник Форума молодых писателей России и стран СНГ в Липках (2010, 2011, 2012, 2014). Автор нескольких книг стихов. Живёт и работает в Екатеринбурге.

Угрюмый тусклый огнь желанья…

Тютчев

Никите Быстрову

• Угрюмый тусклый огнь желанья
• печально плавит воск решенья,
• и бьётся жажда умиранья
• в неотвратимость воскрешенья.
• Так бьёт нахрапом ветер сильный
• в стекла прямоугольник хилый,
• собою представляя символ
• неуправляемой стихии.
• Но чем бы там ни начинилось
• осеннего пространства тело -
• тотчас начнётся очевидность
• и доведёт всё до предела,
• чтоб я сидел тут, не отыскан,
• пил чай или чего покрепче,
• и Тютчев или Боратынский
• со мной вели б ночами речи.
• Они теперь — мои коллеги,
• и к ним я выхожу без грима,
• ведь легитимность их элегий
• практически неоспорима.
• Когда танцуешь на износе
• и горло покидает сила,
• оно такое произносит,
• что сроду не произносило.
• И с одиноких колоколен
• срываются слепые птицы.
• Теперь я за себя спокоен:
• дошкандыбал, как говорится.

* * *

• Белее боли, но не более
• мороз болтается в окне.
• Сравнение тебе любое ли
• пойдёт, забывший обо мне?
• Нет, не любое, но правдивое
• с тем, чтоб в ковёр уйдя по грудь,
• с метафор пятнышки родимые
• невинной строчкой сковырнуть
• и дальше развлекаться стансами,
• по Блоку, невпробудь, греша.
• Кому уйти, а мне остаться ли —
• есть те, кто за других решат.
• Но в хлопьях мелового выдоха,
• в расплаве зимних микросхем
• я вижу, как ты за ночь вымахал,
• не отвернувшийся совсем.

* * *

• Переоравшись, голос лёг
• в свою пузырчатую нишу,
• и сквозь весенний гололёд
• я землю зимнюю не слышу.
• Лишь пыльный ультрафиолет
• синеющего полуснега
• да света бывшего скелет
• зрачки находят полуслепо.
• И лист бумажный не кровит
• и, не глазастей Полифема,
• лбом упирается в графит
• тяжеловесная морфема.
• Таков расклад небесных карт,
• судьбы нелёгкая кривая,
• что не в январь я влип, а в март,
• как будто в задницу трамвая.
• И не оплачен мой проезд
• и ясно всем, пойдёт ко дну кто,
• когда молчанием проест
• меня бессовестный кондуктор.
• Но боль бесхозная пройдёт,
• сойдёт на нет тоской броватой,
• заменит март апрель-фрондёр
• и сгинет майскою бравадой.
• И ледяной июньский жар
• расплавит стлевшую ризому.
• Пока же — очень снега жаль
• и тяжело не по сезону.

* * *

• Январь всегда реальней марта,
• в морозе лучше слышен бог…
• Снегопада рваная перина,
• рыхлого пространства расковыр,
• накрывает скользкие перила
• полутёмных лестниц мозговых.
• И на спину падает тяжёлый
• жадный свет морозного луча,
• и вскипает позвоночный жёлоб
• кипятком кофейным клокоча.
• Всем бы, кто в такие зимы стыли,
• всем, кто прятал губы в рукава,
• срифмовать бы в бесконвойном стиле
• самые несметные слова.
• Но весна, как суетная сваха,
• сводит речь с немотою борзой,
• растворяя твёрдый сахар страха
• отварною жёлтою слезой.
• Только слово выйдет за и канет,
• и его в прогалы между строк
• провожает пьяным заиканьем
• дикий непроснувшийся сурок.
• Всё зимой честнее потому что,
• а теперь мир — гречневый, ничей
• виснет, как дырявая кормушка
• для пространство сграбивших грачей.
• И висков испарину потрогав
• да последний стих проговоря,
• ты сдаёшь катрены, как патроны,
• на храненье снам до января.

* * *

• Невольней, чем финал в новелле,
• нежнее следа на лыжне,
• наивней, чем порез на вене,
• воды и воздуха нужней,
• но надоевшая уже так
• жизнь, цифру круглую ребря,
• зажата в жестяных сюжетах,
• в железных жестах ноября.
• Лишь почерк — голоса предатель,
• пока что выцветшим не стал,
• копытом опыта придавлен
• к обеззараженным листам.
• И тот, кто кашель свой дискретный
• на липовый не клеил мёд,
• как зверь, что выбрался из клетки,
• уже обратно не пойдёт.
• И сказанное всё на месте,
• когда чернилами залит
• закат в заре — слепой невесте
• кипящим семенем сорит.
• Но цирковому представленью
• пора закончиться уже,
• и враз, как в доме престарелых,
• покой заселится в душе.
• Так пусть случится в ноябре же
• и стих, прямой, как Мажино,
• переозвучит «но я брежу»
• в прекрасное «я брежу, но…».

Александр Кердан

Родился 11 января 1957 года в городе Коркино Челябинской области. Окончил высшее военное училище, военную академию и адъюнктуру Военного университета. 27 лет прослужил в Вооруженных Силах. Полковник запаса. Доктор культурологии. Автор 52 книг стихов и прозы, вышедших в Москве, Санкт-Петербурге, на Урале, в Западной Сибири и в США. Лауреат Большой литературной премии России, премии Бажова, премии губернатора Свердловской области, других всероссийских и международных литературных премий. Награждён Почётным знаком «За заслуги перед городом Екатеринбургом», заслуженный работник культуры Российской федерации. Сопредседатель Союза писателей России, координатор Ассоциации писателей Урала. Живёт в Екатеринбурге.

* * *

• В этом чёрном саду, где дорожки темны и пустынны,
• Воздух чист и прозрачен, и холоден, как в октябре.
• Только трель соловья, что гастроли даёт здесь отныне,
• И напомнит внезапно: не осень — весна на дворе.
• Но и песни его холодны и тревожны, как звёзды,
• Что рассыпала ночь над деревьями и надо мной,
• Намекая как будто: на встречу надеяться поздно
• И мечтать уже поздно о доле, о жизни иной.
• И пора принимать, не кручинясь, смиренно и кротко
• Эти звёзды и ночь, и сырое дыханье земли
• В полусонном саду, в этом старом, родном околотке,
• Где меж яблонь плутают земные дорожки мои…

* * *

• У книг есть запах…
• Нет, не запах краски
• Или старинных, пыльных стеллажей,
• А аромат волшебной дивной сказки —
• Предощущенье зыбких миражей
• Воображенья…
• Лишь раскроешь томик
• И грудью всей вдохнёшь чудесный мир
• Цветной, и если даже ты — дальтоник,
• То различишь все спектры в этот миг:
• Оттенки, звуки, запахи — всё разом,
• Как будто ты — художник, парфюмер,
• Мыслитель, и в тебе вселенский разум
• Включил вдруг вечности секундомер…
• Лови мгновенья радости познанья
• И в памяти навек запечатлей 
• Книг аромат, как первое свиданье
• С неповторимой сущностью твоей.

* * *

• Летний зной уральских городков,
• Запах тополей и шашлыков
• Тесно спаян с запахом бензина.
• Контуры пологих синих гор
• По краям окраинных озёр
• Мне напоминают горы Крыма…
• Вот такой загадочный пейзаж…
• Слава Богу, Крым обратно наш —
• Без войны, без боли, без неволи…
• Но и здесь, от выстрелов вдали,
• Медный дух исходит от земли —
• Твёрдой, словно пращуров мозоли.

* * *

• Когда закончатся мечты
• И надо дальше жить,
• Со мной останешься лишь ты
• Чаёк некрепкий пить,
• По нашей улице гулять —
• От дома до скамьи,
• И терпеливо принимать
• Брюзжания мои.
• И не сердиться, видит Бог,
• Что сделал я не так…
• И я к тебе не буду строг,
• Дыша с тобою в такт.
• Впадая в детство, день за днём
• Мы проживём сто лет.
• И, может, вовсе не умрём —
• У детства смерти нет.
• Но есть такая красота -
• Стрекозы да цветы.
• Но есть такая высота,
• Где вечны я и ты.

Коромысло

• Светлые приходят мысли,
• Мрачные приходят тоже…
• Два ведра на коромысле
• Мы несём по воле Божьей.
• Тяжестью — сродни с судьбою
• Под упругою дугой,
• Но одно с живой водою,
• А другое — с неживой.
• И, порою сам не знаю,
• Как две крайности принять,
• Как суметь пройти по краю,
• Чтоб воды не расплескать.
• Чтоб полны ведёрки были,
• Всем, чем жизнь полна сама,
• Чтобы в каждом отразились
• Солнца свет и ночи тьма.

У дома писателей в Екатеринбурге

На улице Пушкинской липы в цвету…

В.Т. Станцев

• Учитель написал про улицу и липы,
• А там тогда росли сплошные тополя…
• Но он-то был — поэт, поистине — великий,
• И вещие слова услышала земля.
• Навеки мы его однажды проводили,
• И сразу опустел писательский причал…
• А после тополя на Пушкинской срубили,
• Здесь липы зацвели, как Станцев обещал…
• Так пусть живёт в веках пророческое слово,
• Таится в немоте и расцветает вновь,
• Как верный знак, что жизнь светла в своей основе
• И нежности полна, как поздняя любовь,
• Которая глядит на мир смиренно, мудро
• И не винит судьбу, что дней в запасе нет…
• По улице спешит доверчивое утро,
• Как будто в первый раз, вдыхая липы цвет…