Уральская роспись- Содержание цикла:
- Тагильский поднос / Туринская игрушка / Сысертский фарфор / Таволожская керамика
Сейчас в Нижних и Верхних Таволгах работает несколько гончарных мастерских, в том числе и известная многим туристам студия семьи Масликовых. Мы же, чтобы посмотреть на масштабное производство, отправились на старый керамический завод, который действует в Нижних Таволгах.
Изделия достают из печи второго обжига. Они разогреваются уже до 1000 градусов по Цельсию, – потом в таволожской посуде кулинарные блюда можно запекать при любых температурах. Фото: Александр Козик
Керамика кормила две деревни
Активное развитие декоративно-прикладного искусства Урала началось в конце XVII века, когда сюда в поисках лучшей земли пришли выходцы из Центральной России. И наряду с изготовлением изделий из дерева и берёсты появился гончарный промысел. Вот уже более 300 лет трудятся мастера на невьянской земле. Эксперты утверждают, что в 1887 году в Нижних Таволгах (Невьянский ГО) существовало около 60 мастерских, в которых работали более 100 человек.
И у таволожской керамики исстари существовал свой особый, непередаваемый стиль – формование и литьё в гипсовых формах, точение на гончарном круге, применение древнейшего способа обработки – лощения и, конечно же, традиционная таволожская ангобная роспись*.
*Ангоб – это глина, разведённая до консистенции сметаны
Свои лучшие времена таволожская керамика переживала, пожалуй, в советское время, когда в Нижних Таволгах работал большой керамический завод. Его открыли 1 октября 1960 года на базе артели «Керамика». В 90-е он был закрыт, но сегодня производство вновь налажено.
В Таволгах нас встретила художница Алла Назарова, которая расписывала изделия в «Таволожской керамике» в 80-е и спустя тридцать лет в этом году снова вернулась в промысел.
– В своё время я закончила Уральское училище прикладного искусства в Нижнем Тагиле, – вспоминает Алла. – И училась-то как раз на роспись подноса. После училища у нас было свободное распределение, и поскольку сама я из Невьянска, то решила поехать в Таволги, тем более завод тогда гремел на всю страну…
Кувшин только что из-под кисти Аллы Назаровой. Фото: Александр Козик
На «Таволожской керамике» в те годы работало более 100 человек. Это сейчас местные вынуждены ездить в город, чтобы зарабатывать на жизнь, а тогда работой были обеспечены две деревни.
– Когда я пришла, конечно, нужно было полностью переучиваться, – рассказывает мастер. – Нам, художникам, пришлось поработать практически на всех стадиях производства. Главным художником тогда был Андрей Зайцев, сейчас он руководитель международного рождественского фестиваля ледовой скульптуры «Вифлеемская звезда», который проходит в ледовом городке на площади 1905 года. Он и мы – две его помощницы – разрабатывали рисунки, а потом росписисты (их тогда было шесть человек) переносили их на изделия… Только гончаров на производстве было около десяти человек. Делали самые разные формы – от больших напольных ваз до горшков и кувшинов…
Гончарный конвейер
Сегодня здесь один гончар Владимир Орлов. Нам повезло, мы увидели, как он готовит глину для работы – закладывает целыми кусками в шнек, который, словно мясорубка, пропускает глиняный фарш, после чего получившуюся «колбаску» Владимир относит на рабочее место. И уже из этой подготовленной глины начинает ваять изделия. При нас буквально за полторы минуты в его руках появился кувшин, которых за день – если будет спрос – должно получиться около ста.
За день гончар Владимир Орлов может сделать около ста таких кувшинчиков. Фото: Александр Козик
Ещё два человека работают здесь на литье. В гипсовые формы заливают глину, из чего потом получаются чайнички, салатницы и блюда.
– Если сегодня я залью формы, то готовы они будут уже к утру – рассказывает, протирая мокрой тряпочкой очередной чайник, литейщица с сорокалетним стажем Надежда Макурина. – Сейчас я убираю швы, а потом буду лепить ручки. Дома мы только из этой посуды и едим, ничего другого не признаём, – смеётся Надежда.
После того как изделия распишут, их ставят в муфель – печь, где производится первый обжиг изделия. В муфеле температура достигает плюс 800–900 градусов по Цельсию, сверху печь накрывается тяжёлой крышкой.
Алла ведёт нас в цех, где стоят печи для второго обжига и находится глазуровочная камера. Мы заходим в очень большой ангар.
– Раньше всё это пространство занимали мастера, – продолжает Алла. – У каждого было отдельное рабочее место. Тут же стояли две десятиметровые печи, которые работали по принципу конвейера на движущейся ленте. Представляете, сколько мы делали продукции, если каждые 15 минут лента прокручивалась, и можно было загружать новые?.. Сегодня у нас три небольшие печи, загружаем мы их вручную, когда в том есть потребность…
А мы идём в глазуровочную – там Валентина Гильмеева уже подготовила кувшины, чтобы начать покрывать их пищевой глазурью. Глазурь заливают в пистолет, из которого разбрызгивают глазурь или эмаль.
После того как изделия остывают, их отправляют в ОТК – отдел технического контроля. Здесь Надежда Казарина проверяет, нет ли брака. Делается это так: специальной палкой специалист простукивает каждое изделие – звонко, значит всё в порядке, глухо – есть трещина. Во время нашего визита Надежда простукивала большой заказ для фирмы по производству сыра – горшочки, кувшины двух видов, каждый из них нужно тщательно проверить…
– В основном наши оптовики – это крупные магазины, рестораны и кафе, – поясняет Надежда Казарина. – Предприятия общепита обычно только бесцветку заказывают, ведь сегодня роспись одна, а через месяц уже другое что-нибудь будет, а им надо, чтобы посуда одинаковая была. Из одного тагильского кафе к нам после каждого праздника приезжают – мы шутим: вместе с едой, наверно, посуду кушают (смеются).
И за 10 рублей, и за 30 тысяч
Таволожская керамика сегодня развивается – опираясь на традиции, мастера ищут новые формы, новые сюжеты. Так, на заводе трудится мастер из Сухого Лога Олег Черкин, которого сюда пригласил директор завода и организатор фестиваля «Таволожская свистулька» Александр Назаров. Олег Черкин помимо небольших и, что важно, недорогих глиняных сувениров (от 10 рублей!) делает эксклюзивные изделия на заказ. Он лепит из глины, а потом покрывает фигуру металлом. Оригинальные сюжеты, новая техника, кропотливая тонкая работа – на один заказ уходит больше месяца – и покупатель ценит: стартовая цена за экслюзив – 30 тысяч рублей.
Мастер Олег Черкин предложил свой вариант символа ЧМ по футболу в Екатеринбурге. Уж он-то точно принёс бы нашей сборной удачу... Фото: Александр Козик
У Таволог есть чему поучиться мастерам со всей области – гончарный промысел вместе со старинной ангобной росписью жив и процветает. Проблемы, конечно, есть, ведь раньше на заводе работало больше ста человек, а сегодня только семь, да и молодого поколения среди них нет. Но главное — Таволгам удалось занять свою нищу — на их сувенирную продукцию и посуду есть устойчивый спрос, это отличный подарок на память об Урале.
Тонкости росписи
Фото: Александр Козик
Алла Назарова рассказывает, что когда пришла на «Таволожскую керамику», поначалу пыталась перенести нижнетагильскую роспись на изделия из глины, но не тут-то было – ангобные краски не столь эластичны, как масляные, поэтому здесь технология росписи своя, уникальная…
– Натуральные ангобы бывают красно-коричневого, оранжево-коричневого, бело-жёлтого цветов, холодных же оттенков – зелёного, синего, чёрного – в природе нет, – поясняет художница. – И чтобы их получить, в глину добавляют металл. От обжига цвета становятся ярче, а после покрытия глазурью получается нужный эффект.
Вообще мы расписываем двумя видами: кистью и фляндровкой – это древняя техника росписи, когда ангобы набираются специальными грушами, изделие ставится на круг – турнетку, вращается, и на кувшине или горшочке появляются тонкие ангобные линии. Потом добавляются капли краски, и художник процарапывает нужный рисунок. Изделия – подносы, блюда, вазы – за счёт процарапки смотрятся эффектно.
Алла Назарова недавно начала работать в технике процарапывания по глине. Такие изделия уже пользуются спросом. Фото: Александр Козик
Второй вид росписи – кистью: краска наносится с помощью обычных кисточек – беличьих или из ворса пони. Двойной мазок здесь не получится, потому что ангоба порой не хватает даже на один мазок, он сразу исчезает, и нужно повторить его сверху. Кистью в основном пишем цветы – розы, ромашки…
Помню, как однажды мы разрабатывали и оформляли чайный сервиз. Задували его аж тремя цветами, а потом – на роспись. Получилось очень красиво, возили в Свердловск на худсовет. Бывали случаи, что там не принимали наши изделия. Например, когда мы сделали блюдо с розами – получилось тонкое изделие, близко к фарфору – и именно из-за этого заставили переделывать…
