Будь на месте Николая II другой человек, ещё неизвестно, где оказался бы Владимир Ильич

22 июня 2017, 03:00

Вадим Осипов, член Союза писателей России, член Уральского историко-родословного общества:

— На этот вопрос «ОГ» обычно отвечают, упоминая социалистическую революцию. А по-моему, главным событием 1917 года была самоликвидация монархии с отречением монарха. Всё остальное разыгралось на поле последствий этого события. История не терпит сослагательного наклонения, но будь на месте Николая II другой человек, который, прежде всего, получал бы наслаждение от абсолютной власти, был более решителен и жесток, ещё неизвестно, где оказался бы Владимир Ильич, в каком вагоне.

Революция — это скачок, который прерывает эволюционное развитие. Поэтому Россия потеряла прежде всего то, что было создано «до»: достижения промышленности, сложившийся класс крестьянства, традиции, династии в широком смысле слова, преемственность поколений, что в других странах служит прочным фундаментом развития, наконец — талантливых людей, чей успех вырос в прежних условиях.

Личный пример: мой прадед по материнской линии, Николай Беседных, был одним из состоятельных граждан Тюмени, известным адвокатом, владел типографией, был совладельцем пароходства. Идею разрыва этой самой преемственности коротко и ясно выразила племянница, когда я ей рассказал о прадеде: «Дядя Вадя, а где наш пароход?».

Другая потеря — стирание исторической памяти. Прежде всего семейной. О судьбе прадеда я узнал совсем недавно: он был расстрелян по решению особой «тройки» в 1938-м, в возрасте 78 лет. Талантливый самоучка, ставшим «тюменским Плевако», он вступил в кадетскую партию, его брали в заложники красные и хотели расстрелять белые из-за честности, непримиримости к коррупции. В итоге чекисты в вину ему поставили то, что в своё время в составе счётной комиссии он скрупулёзно подсчитал, что на выборах в городскую Думу победили отнюдь не большевики.

После революционных скачков вновь начинается эволюционное развитие, но уже в новых условиях. А условиями этими стали идеологизация всей жизни, труд при постоянном принуждении, борьба против реальных и надуманных внешних и внутренних врагов. Отсюда — достижения в тех областях, которые нужны для обслуживания новой системы (тяжёлая промышленность, коллективное сельское хозяйство, военная техника, система образования и воспитания, механизмы репрессий и подавления инакомыслия). Возникают и новые, как сейчас принято говорить, социальные лифты.

Мой дед по отцовской линии в 1917-м был балтийским матросом, потом работал помощником машиниста паровоза. В том самом 1938-м был принят в партию, много лет был парторгом цеха, депутатом районного Совета. Хотя его официальная биография, мягко говоря, расходится с семейными воспоминаниями: о некоторых деталях он просто умалчивал, справедливо считая, что это могло стоить ему карьеры и даже жизни. Его сын, мой отец, был талантливым механиком и работал на крупных оборонных предприятиях. Многое из того, чем я могу гордиться в своей жизни, было заложено в нашей семье. И это тоже следствие событий столетней давности.