«Мне довелось служить на ЗФИ*»

6 июля 2016, 12:00

*ЗФИ — аббревиатура названия архипелага Земля Франца Иосифа, что находится в тысяче километров от Северного полюса. Открыта австрийскими полярниками, ими и названа в честь своего императора Франца Иосифа I, но всегда была территорией России.

К нам в редакцию позвонил екатеринбуржец Валерий Алексеевич Кобелев и спросил, нельзя ли через газету восстановить справедливость по отношению к нему и ещё четырём солдатам срочной службы. А в чём дело, спросили мы и услышали интересную историю:

— Служить в армии мне довелось на Земле Франца Иосифа. Когда весной 1964 года меня вызвали в военкомат и сказали, что пора отдать долг Родине, я попросил только об одном: дайте сдать экзамен. Мы с братом записались на курсы английского языка, и нужно было сдать экзамен. И мне тут же сказали, что это очень интересно, сдавай экзамен, пойдёшь служить осенью спецнабором. Так и вышло. Тогда три года служили, так целый год нас в Архангельске натаскивали на военный английский язык: аббревиатуры, сокращения, условные обозначения и прочие тонкости. Оказалось, будем мы «слухачами», служба радиоперехвата и расшифровки сообщений. Холодная война в самом разгаре. Почему пост радиоперехвата развернули на ЗФИ, не знаю. Может быть, там лучше принимались короткие волны, у которых, как известно, самый дальний приём. Но так или иначе, мы круглосуточно слушали эфир, расшифровывали и переводили переговоры, в основном это были диалоги с американскими самолётами-разведчиками. Нас сразу предупредили, что, если услышим сигнал «красная точка», немедленно сообщать — по разведданным, это кодированный сигнал — начать атомную атаку на СССР. И мы однажды его услышали! Но координаты сигнала, которые содержались в тексте, были из южного полушария. Доложили, стали проверять. Оказалось, остров Гуам, с которого взлетели американские бомбардировщики Б-52 и взяли курс на Вьетнам. Так и выяснилось, что «красная точка» — сигнал к боевым действиям вообще, а не к атомной атаке.

— Боюсь спросить про погоду на ЗФИ…

— Зимой до 55–60 градусов доходило. А летом — сплошные туманы. Воду брали из снега, пилили его ножовками и растапливали в бочках. Топливо, продукты завозились в навигацию на всю полярную зиму-ночь. Одежда и обувь были особыми. А когда пурга шла, на встречный ветер чуть ли не ложиться можно было. Из казармы к своему посту связи ходили по бочкам — своеобразный такой коридор, иначе заплутать можно было в пургу. Много раз наблюдали северное сияние, очень красиво. И ведь что интересно, каким бы оно большим не было, вокруг Полярной звезды всегда была розочка чистого неба. Но в это время приём был плохой по радио, много помех.

— А несправедливость-то в чём была?

— Когда мы, отслужив, улетали на материк, нам зачитали приказ: поощряетесь за образцовую службу в тяжелейших условиях фотографированием у знамени полка и именными часами. И даже не вспомнили потом об этом. А мне и внукам показать нечего…

— Боюсь, Валерий Алексеевич, за давностью лет его уже не исполнят. Пусть эта заметка останется вам на память.