«Двигатель изменений – маленькие компании»

О необходимости развивать малый бизнес говорят много, под него даже «заточен» один из национальных проектов. Зачем государству нужны малые компании (которые дают не так много налогов и рабочих мест, как крупные) и что происходит с ними в кризис, мы поговорили с директором Свердловского областного фонда поддержки предпринимательства, кандидатом экономических наук Валерием ПИЛИЧЕВЫМ.

– Крупные компании настолько бюрократизированы, любые решения там принимаются сложно и долго. На таких предприятиях сложно создавать инновации. Двигатель изменений – маленькие компании, поэтому государство заинтересовано в их развитии. К тому же в сегменте услуг обычно работает именно малый бизнес, – поясняет он. – При нормальном раскладе малый бизнес – это 50–60 процентов экономики. Когда экономика огосударствляется, крупные компании поглощают мелкие – это не очень хорошо для потребителей и экономики. В России такая тенденция есть. Хотя в Свердловской области сегмент малого бизнеса хорошо развит: у нас около 200 тысяч мелких предприятий. По эффективности поддержки предпринимательства мы являемся одним из лидеров в стране.

– К слову, о поддержке. Одно из направлений СОФПП – предоставление займов. Удалось ли вам найти компромисс с предпринимателями, которые не смогли платить по долгам?

– Мы шли навстречу бизнесу, договаривались о реструктуризации, переносе платежей. У нас меньше одного процента просрочки по всему кредитному портфелю. Большинство как платили, так и платят. Мне кажется, в банкротство в последние месяцы ушли те, кто уже и так планировал это сделать. По инициативе губернатора Евгения Куйвашева мы списали проценты нашим заёмщикам за три месяца, также мы реструктурировали выданные СОФПП кредиты - с мая по ноябрь предприниматели не платили тело займа.

– Кроме того, вы выступили оператором по выплатам самозанятым…

– Да, выплаты самозанятым по 5 тысяч рублей производились в апреле и мае, всего было сделано более 15 тысяч выплат, объём перечислений составил 75,7 млн рублей. Любопытно, что только половина самозанятых, зарегистрированных на тот момент, обратилась к нам за этой мерой поддержки, хотя было полгода, чтобы ею воспользоваться. Где остальные – для меня загадка.

О выплатах писали СМИ, министерство инвестиций и развития Свердловской области договорилось с Федеральной налоговой службой о рассылке информации по электронной почте. Возможно, некоторые при регистрации на сайте ФНС указывали фейковый адрес, поэтому сообщения до них не дошли. Некоторые не стали пользоваться льготой, у меня есть знакомые, которые сказали: «Мне 5–10 тысяч рублей погоды не сделают, пусть лучше деньги пойдут на другое дело». Другая часть самозанятых взяла первый платёж 5 тысяч рублей в апреле и, видимо, подумала, что вторая выплата придёт автоматически.

– Плательщики налога на профессиональный доход в этом году на 1 ноября принесли в бюджет Свердловской 21,8 млн рублей – не очень много. Есть ли толк от всей этой истории с самозанятостью?

– Мне кажется, что всё-таки это полезный налоговый режим. Судя по цифрам, его внедрение проходит успешно. Сейчас самозанятых 41 тысяча – я не ожидал, что их будет так много. До конца 2028 года действует мораторий на повышение налога на профессиональный доход, посмотрим, какой будет ставка, когда он закончится. Но цель государства не только собрать деньги. Есть люди, которые что-то делают своими руками и продают через Instagram, сдают недвижимость в аренду – им нет смысла регистрировать статус ИП. Введением налога на профессиональный доход государство легализовало их деятельность. Я знаю пласт людей, которым действительно будет спокойнее жить, если они будут платить налоги. Кроме того, из 37 тысяч самозанятых кто-то решит перейти на более высокой уровень – поэтому самозанятость может помочь появлению новых юридических лиц и индивидуальных предпринимателей.

– Возвращаясь к коронавирусу. Как в целом предприниматели переживают кризис?

- Предприятия, которые не имели финансовую «подушку» и постоянную лояльную клиентуру, потеряв денежный поток, пострадали больше всего. Сколько малых предприятий закрылось знает точно только Федеральная налоговая служба, она опубликует данные в следующем году. По моим наблюдениям, перестало работать 15–20 процентов малого бизнеса. Многие резко пошли в онлайн, скорее всего, даже если не будет очередного локдауна, они будут продолжать работать через Интернет. Сложно сказать, кто закрылся вследствие кризиса, а кто из-за окончания жизненного цикла предприятия. Те, кто не модернизировал свою деятельность и услуги, в какой-то момент просто потеряли клиентов.

Сейчас бизнес находится в лучшей ситуации, чем весной. Во-первых, тогда выходила куча всяких распоряжений, правил, рекомендаций. Предприниматели не могли понять, как толковать их. Самый частый вопрос, который звучал у нас на горячей линии фонда: «Могу ли я работать?». Во-вторых, по декларациям всех уровней есть ощущение, что полного закрытия экономики всё-таки не будет.

Вообще, кризис – нормальное явление, которое повторяется раз в несколько лет. После него всегда происходит подъём. На месте закрывшихся предприятий будут появляться другие, которые начнут работать в новом формате.

• Опубликовано в №232 от 11.12.2020