«Браво!»: прямое попадание

Подошла к концу первая половина областного театрального фестиваля «Браво!». В этом году программа форума очень и очень насыщенна, к слову, показы идут сразу в двух городах – Екатеринбурге и Нижнем Тагиле. По окончании фестиваля «Облгазета» вручит лучшей, на наш взгляд, театральной работе свой приз, а пока подводим первые итоги.

Музыкальный театр

На рок-оперу «Орфей и Эвридика» мы возлагали большие надежды. Яркий сюжет, любимая многими история. Над созданием спектакля работало сразу несколько обладателей национальной театральной премии «Золотая маска»: постановщик – народный артист России Кирилл Стрежнев, хореограф – Сергей Смирнов, дирижёр-постановщик – Борис Нодельман.

Орфей и Эвридика - контрастируют с окружающей их реальностью. Декорации создают атмосферу мира, где нет гармонии. Фото: Глеб Махнев

Постановка действительно получилась очень красивой. С первых минут зрителя очаровывает, завораживает фантастический мир будущего, в котором живут совершенно непохожие на весь окружающий их пейзаж герои – искренние, чувственные, романтичные Орфей и Эвридика. Сразу же забываешь, что перед тобой декорации: вообще забываешь, что сидишь в зрительном зале, настолько сильно погружаешься в мир наших героев. И если давать «Браво!» за работу сценографа – то Павел Каплевич, заслуженный деятель искусств России и, опять же, обладатель «Маски», награду, безусловно, заслужил.

Чего, к сожалению, нельзя сказать о работе самих актёров. Возможно, сказалось фестивальное волнение, но Орфей звучал совершенно отдельно от музыки, выпадал из неё. Это так сильно контрастировало с атмосферой спектакля, в которую зрителя старательно вводила сценография, что не заметить это было невозможно. Тем более, что по сюжету Орфей – златоголосый певец…

Но чем спектакль держит зрителя – так это массовыми сценами. И в этом отношении Музкомедия всегда сильна – эти сцены получаются масштабно, слаженно, эффектно.

Официальная афиша спектакля #коппелия_бот

Эффектной получилась и постановка «Провинциальных танцев» #коппелия_бот от хореографа Александра Пепеляева. Главная героиня – интернет-бот Коппелия, которая, попадая в Сеть, заражает всех, с кем вступает в контакт. Чем больше живёт бот, тем больше она становится похожей на живых людей, а вот люди, кажется, превращаются в ботов. И в самом конце постановки грань между человеком и машиной уже почти неразличима. Сила этой постановки – в невероятной пластике, в разнообразии хореографической лексики, но без либретто сюжет многими остался непонят, о чём после окончания спектакля говорили сами зрители. Да, «Провинциалы» постарались порассуждать о явлении, которое происходит прямо сейчас, взять тему, актуальную не просто для нашего времени – для сегодняшнего дня. Но тем выше ответственность, и тем яснее зрителю должны быть аналогии.

Драматический театр

Раз от раза коллектив Свердловского театра драмы старался удивлять зрителя репертуарной политикой, работой с известными, модными (в хорошем смысле) режиссёрами, неожиданными жанрами. Но для того, чтобы, выходя из зала, публика сказала «ах!», чего-то не хватало. Как нам кажется, пазл «сложился» именно в постановке «Дни Турбиных». Спектакль был сделан накануне 100-летия Октябрьской революции. Безусловно, главными действующими лицами в создании постановки стали режиссёр Александр Баргман – он же художественный руководитель «Такого театра» (Санкт-Петербург), а также художник Свердловского театра драмы Владимир Кравцев. Именно они сумели воссоздать на сцене атмосферу, царившую в Киеве, когда на фоне революционных событий ломались судьбы Турбиных, ломались основы их устроенной, уютной, благородной жизни.

Сцена из спектакля "Дни Турбиных". Фото: пресс-служба Свердловского театра драмы

Постановщики и сами начали с разрушения – разрушения стереотипов об этом спектакле, уйдя от знаменитого зелёного абажура и кремовых штор. Вместо них на сцене под самый потолок уходят стальные плиты, насквозь пронзённые штыками. Время от времени в этих плитах приоткрывается маленькая дверка, где практически теряются наши герои. На фоне отталкивающе грузных декораций сами Турбины и их окружение кажутся лишь песчинками в жерновах революционных событий.

Ещё одна ярчайшая деталь – вместе с приходом в город большевиков в глубине сцены появляется ледяная глыба – да-да, кубы из настоящего льда. Чтобы у зрителя не оставалось сомнения в том, что в Гражданской войне уцелевших не будет – с грохотом железными цепями «незваные гости» раскалывают глыбу на мелкие кусочки… Так рассыпаются надежды героев на счастливое будущее, которого теперь – когда погиб Алексей Турбин, когда калекой остался Николаша, когда Елена от безысходности выходит за недогероя-любовника Шервинского – просто не может быть. И дополняют эту абсолютно дисгаромоничную картину яркие жёлтые фонари, то и дело подмигивающие зрителю: сначала они сигналят предупредительным знаком светофора, заставляя почувствовать близкую беду, затем превращаются в разрушительные залпы орудий – война уже здесь. А в конце эти жёлтые огоньки – будто свечи в память о прошлой жизни, от которой не останется и следа.

Среди актёрских работ нельзя не сказать о чрезвычайно харизматичном, жадном до жизни Мышлоевском, блистательно сыгранным Вячеславом Хархотой, о наивном, абсолютно потерявшемся Лариосике, в котором не так просто узнать актёра Антона Зольникова, ну, и конечно, почти гротесковом Гетмане всея Украины в исполнении Бориса Горнштейна.

Ещё одной удачей в драме стала постановка Николая Коляды »Двенадцати стульев». Николай Коляда хоть всегда и говорит, что труппа у него, мол, «заточенная», спектакли делаются быстро, но видно, что над постановкой Ильфа и Петрова пришлось поработать чуть подольше. Вообще, спектакль продолжительностью 3 часа и 40 минут (с антрактом) чем-то должен зрителя цеплять. Благо «цеплять» Коляда умеет.

Сцена из спектакля "Двенадцать стульев". Фото: пресс-служба "Коляда-театра"

Николай Коляда часто не то в шутку, не то всерьёз говорит, что пьесы его строятся по принципу – смешно, смешно, а потом грустно. В этом плане у «Двенадцати стульев» довольно предсказуемый сюжет – в конце Киса убьёт Остапа, сокровищ не найдёт и станет грустно. Должно стать. Но обо всём по порядку.

Начать стоит с того, что спектакль можно увидеть в двух версиях, и обе они настолько хороши, что трудно выбрать: в первой версии Кису Воробьянинова играет сам Николай Коляда, а Остапа – Илья Белов, в другой же Кису играет Олег Ягодин, а Остапа – Сергей Колесов. Тут, в зрительском плане, везёт тем, кто увидел первый вариант. Редко Николай Владимирович выходит на сцену.А Белов (именно он, кстати, играет одну из главных ролей в новом фильме Алексея Федорченко «Последняя милая Болгария») и вовсе открывается с новой стороны.

Удивлять, напомним, Коляда любит. Декорации спектакля чрезвычайно хороши. Мир 20-х годов прошлого столетия, как-то весьма точно облачён в цветастые шторы, кумачовые флаги, из-за которых лукаво выглядывают и вслушиваются те самые герои Ильфа и Петрова.

Коляда мастерски работает как раз с чужой литературной основой. Весьма органичны здесь и бесконечные песни и пляски, и, словно тень отца Гамлета, его умирающая тёща, и символичный гроб в конце. Вот только заходит в него не Остап, оставленный на руках у Кисы, как у Репина на картине «Иван Грозный убивает своего сына», а сам Ипполит Матвеевич. Вот оно – колядовское смешно-смешно, а потом грустно.

Екатеринбургский театр юного зрителя представлен в программе фестиваля «Браво!» спектаклем «Э!..». Уже на уровне названий они как будто созданы друг для друга – два междометия, приправленные восклицательными знаками.

Сцена из спектакля "Э!..". Фото: пресс-служба Екатеринбургского театра юного зрителя

Попробуйте иностранцу объяснить значение этого самого «э», которое, в зависимости от интонации, может быть выражением задумчивости, растерянности, удивления, а то и резким окликом, дающим понять, кто здесь главный… и это далеко не полный перечень. Тюзовский «Э!..» – фантазии на тему гоголевского «Ревизора». Причём фантазии тут подразумеваются не только авторские, но и зрительские – ни сценография, ни костюмы не дают хоть какого-то отсыла ко времени и месту – в некотором царстве, в некотором государстве кто-то кое-где у нас порой. И всё это сопровождается музыкальными опять же фантазиями на тему хитов группы «АBBA».

Впору пересмотреть привычный взгляд на главных и второстепенных персонажей – в «Э!..» едва ли не каждый, как на джазовом джеме, имеет своё, хотя бы небольшое, соло, и у всякого исполнителя есть свои сочные краски для своего героя – будь то Хлестаков (Павел Поздеев), городничий (Илья Скворцов) или напоминающий динозавра полицейский Держиморда (Борис Зырянов). У последнего и слов то – почти ничего, но взгляда достаточно, чтобы мороз пробежал по коже.

Это во времена Гоголя подобная фантасмагория могла закончиться немой сценой, про которую знает каждый школьник. Ученик Марка Захарова Григорий Лифанов заглянул на ход вперёд, в каком-то смысле сделал «Ревизор-2». Хронологически это несколько минут, но меняет впечатление от заезженного сюжета напрочь – получается, что платить за удовольствия Хлестакову и под раздачу слуге его Осипу всё-таки пришлось. И по максимуму.

Так выглядит приз «Областной газеты», который наше издание впервые будет вручать лучшему, по нашему мнению, спектаклю «Браво!»

• Опубликовано в №87 от 23.05.2018