Книга-судьба: «Былое и думы»

Марина Негерей, корректор «ОГ», переводчик с немецкого:

— Я из семьи военных. Сколько себя помню, мы всё время переезжали из гарнизона в гарнизон, из страны в страну. Родилась я в Германии, потом были Узбекистан, Туркмения, Таджикистан… Читать научилась в четыре с половиной — с тех пор без книги себя не представляю. В доме всегда было много книг, перевозили с собой, что-то покупали на месте. Воспоминание: стоит бабушка на кухне у плиты, одной рукой помешивает айвовое варенье в медном тазу, в другой — раскрытая книга…

Не скрою: вначале читала бессистемно — от книг для детей и юношества до… Мопассана. У нас, подростков, он пользовался неизменным успехом . Но! Время шло, информации в голове было много, а мир не складывался в понятную хоть сколько-нибудь картину. Критическая масса вопросов нарастала. И тут подруга школьная, Гуля Ширинджанова (Таджикистан, 1976 год, мне 16 лет) посоветовала почитать Герцена, «Былое и думы». Ну, что такое был Герцен для нас? «Декабристы разбудили Герцена…» Революция со всеми вытекающими последствиями… Скучно. Начала читать — ну, чтобы «отчитаться»: прочла, дескать. К концу второго тома я (теперь понимаю это) стала другим человеком. Книга читается на одном дыхании, она так интересна, что… Там всё выводит тебя на новый уровень — литературный (жанр мемуаров прежде не попадал в руки), философский (огромное количество ссылок и цитат, рассуждения об авторах — их критика, Герцен ведь был современником многих из них, имел право!), даже лингвистический (масса вкраплений на английском, французском, немецком, латинском). В тексте много отсылок к греческим мифам, что характерно для книг того времени, ведь авторы оканчивали, как правило, классические гимназии!

Совершенно поразил масштаб личности самого Герцена — такой умница, кладезь знаний, чистейшая душа. Вероятно, именно личностные качества автора и позволили органично соединить в одной книге так много разного — и думы-заботы «о народе», и рассказ о своих собственных страданиях, вполне человеческих, в связи с драмой любовного треугольника — Гервег — Наталья (жена Герцена) и сам Герцен. А страницы, повествующие о его дружбе с Огаревым?!.

Не в формате рубрики — советы, но — прочитайте! Только начните. Попробуйте. То, что вы прочтёте, поразит — и бездна информации, и ненавязчивый указатель — куда идти, в каком направлении развиваться. Для меня, например, путеводными стали две фразы Герцена: «Вся жизнь человечества последовательно оседала в книге: племена, люди, государства исчезали — а книга оставалась» и «Где не погибло слово, там и дело еще не погибло».