Даниил Балан, корреспондент газеты «Берёзовский рабочий»:
— Говорить о революции 1917 года непредвзято могут немногие. У большинства есть сформировавшееся однозначное мнение, они для себя давно решили, кто им более симпатичен в историческом плане — «белые» или «красные». Отчасти понятно: это наша история и смотреть на неё столь же отстранённо и нейтрально, как, например, на какую-нибудь антисёгуновскую революцию в Японии, россиянин может, но с большим трудом.
Стране в целом и будущим поколениям революция дала больше, чем отобрала. То, что мы сейчас живём в гражданском обществе, человек может получить бесплатное медицинское обслуживание или из деревни, посёлка пойти учиться в столичный вуз — заслуга революции и последовавших за ней преобразований.
Увы и ах, в дореволюционной России со всеобщим образованием, правами простых граждан, уровнем науки и промышленности дело обстояло не лучшим образом. Особенно если сравнивать со странами Западной Европы. В них, кстати, тоже было немало революций «низов против верхов». Сегодня для многих Англия и Франция — страны-образцы в плане демократии, социальной поддержки населения. А Великая французская революция, жертвой которой стал король Людовик XVI? А англичанин Оливер Кромвель, который «ураганил» в Великобритании в далеком XVII веке? Тогда, кажется, дело тоже закончилось казнью монарха. И, кстати, не обошлось без последующих репрессий — целый народ, шотландцы, вынужден был искать себе прибежища, огромное количество отпрысков знатных семей скитались по Европе в поисках заработка, соглашаясь на работы по найму.
Практически все современные страны возникли в результате революций и мятежей — отделялись от былых империй, вырывая власть из рук монархов и аристократии. И почти всегда ценой большой крови. Но в будущем это приносило свои плоды — зависимые крестьяне становились свободными гражданами, получали право заниматься науками и работать не за долю с урожая, а за денежку себе в карман.
Поскольку весь мир живёт по этому закону, с чего бы России становиться исключением? Да, погибло много людей. Безусловно, среди них было много невиновных. И это, без преувеличения, трагедия. Но история не знает категорий «добро» и «зло», а знает категории «прогресс» и «регресс». И там, где страна не вырывается вперёд, не адаптируется к новым вызовам мира, она уходит на второй план.
Вот Польша, изначально Речь Посполитая: было же одно из сильнейших государств Европы — и Москве грозило, и Стамбулу, и со шведской короной воевало долго и жестоко. Но когда другие страны начали переходить к новым формам существования, польско-литовское государство решило сохранить всё как есть. Чем это кончилось и как часто сейчас говорится на мировой арене о польских лидерах — вопрос риторический.