Алексей Курош, председатель Гильдии спортивных журналистов, пресс-атташе команды «Уральский трубник» (Первоуральск) по хоккею с мячом:
— В отношении развития спорта в стране революция имела в итоге положительное влияние. Может быть, я, конечно, жертва пропаганды, но как я понимаю, в дореволюционной России любой спорт был доступен только привилегированным сословиям, людям определённого статуса. И тот же первый российский олимпийский чемпион Николай Панин-Коломенкин был не сталеваром. Конечно, не сразу после 1917 года, но по историческим меркам вскоре доступность занятий спортом стала намного шире. И это было бы смешно отрицать. И если взять подавляющее большинство советских спортивных звёзд, то они отнюдь не из состоятельных семей, и даже совсем наоборот.
Хотя тут сравнение может быть и не совсем корректным, потому что в той же Англии уже в конце XIX века проходил, например, чемпионат по футболу, то есть спорт был доступен самым широким массам, а в России он ещё находился в зачаточном состоянии. Тем не менее занятия спортом в Советском Союзе стали общедоступными — это факт. С другой стороны, могу вспомнить такой любопытный факт: игравший за екатеринбургский «Автомобилист» канадец Андре Дево рассказывал мне, что многие его сверстники, с кем он начинал заниматься, вынуждены были бросить хоккей, потому что их родителям это было не по карману — платить надо за форму, за тренера, за лёд.
Сейчас советские методы организации массового спорта во многом забыты, но есть и исключения — я думаю, что Первоуральск один из немногих городов в нашей стране, где по-прежнему действует система дворового спорта — при поддержке «Уральского трубника», городской администрации и Группы компаний ЧТПЗ. В таких дворовых клубах абсолютно бесплатно занимаются 640 ребят.
Что же касается роли революции в жизни нашей страны в целом, то тут мне сложно судить. У нас, к сожалению, многие готовы рассуждать о чём угодно, даже о перспективах победы сборной России на турнире, в котором она вовсе не участвует. И мне бы не хотелось выступать в роли такого некомпетентного эксперта. К тому же мы ведь до конца достоверно не знаем — те или иные события случились по воле отдельной личности или общественного строя как такового.
Могу сказать, что революционные события некоторым образом затронули и мою семью. Мой дед со стороны мамы едва не попал в жернова репрессий — пытались раскрутить дело о том, что белый офицер пробрался на завод, но выяснили, что он, хоть и был выпускником кадетского училища, воевал на стороне красных. Бабушку со стороны отца, насколько я понимаю, раскулачили и выслали из Смоленской области на Урал, но я рос в обстановке, когда ни дедушка с бабушкой, ни мои родители не высказывали никаких сомнений в правоте Советской власти.