Оглядываясь на «Читаем с пристрастием-2020», вместе с читателями удивляюсь: неужели мы взяли эти высоты? Мы не хайповали и не скандалили в рубрике, привлекая внимание. Просто читали. Но оказалось: собрали вокруг «Урала», публикации которого становились поводом к диалогам, литературную элиту России. Кто понимает – оценил. Искушённые звонили: «Как вам удалось?» и тут же вступали в продолжение диалога. Интерес других читателей был прикладной: где прочесть этот номер «Урала»? Гордиться можно и тем, и другим.
На финише года к мэтрам присоединяется… «Юность», первый заместитель главного редактора журнала Татьяна СОЛОВЬЁВА.
– В повести «Снайпер» отчим главного героя пестует природный спортивный талант подростка, наставляя: «Человек должен научиться попадать в цель десять раз из десяти попыток, пятьдесят из пятидесяти, сто из ста. Стань снайпером, иначе ты – дерьмо». При этом слово «снайпер» в сюжете многозначно: и баскетболист – снайпер, и журналист, и киллер… Подросток же со временем обнаруживает: «снайперская тактика» породила в жизни немало людей с «мертвенными глазами», что оценивают окружающих по полезности для себя. «Не полезен – глаза мертвеют, словно у трупов». Как вам такая «наука жить» в принципе, и насколько убедителен автор в героях, сюжете и главном посыле повести?
– Повесть Юрия Поклада «Снайпер» действительно интересна. Прежде всего той многозначностью, о которой вы говорите, положенной в её основу. Журналист-снайпер, на мой взгляд, здесь не самое очевидное и бесспорное значение, а вот семантика снайпер-спортсмен, снайпер–военный и снайпер–киллер рождает художественный мир рассказа, его основную проблематику.
Борис, отчим главного героя, не столько пестует природный талант подростка, сколько закладывает и развивает его. В этом главный посыл – желание и упорство (сначала отчима, потом и самого героя), они делают из мальчика того, кем он становится в итоге. Он не гений, не самородок. Предположить это в самом начале повести нельзя, и это очень важно – перед нами типичный, а не исключительный герой. Другое дело, что счастья ему его талант, в общем, не приносит, но, по крайней мере, учит уважать себя, отсекать лишнее, делать жизненный выбор.
Это, конечно, типичная повесть о 1990-х, когда себя так или иначе потеряли и вынуждены были обретать заново очень многие. В том числе сам Борис – молодой ещё человек, когда он появляется в жизни пасынка. Человек с собственной трагедией. Одно дело – быть военным снайпером, совсем другое – киллером. Его желание сделать из мальчика человека, научить уважать себя – это и искупление, попытка исправить собственные ошибки, оставить после себя что-то по-настоящему хорошее, важное, и в то же время таким образом проследить альтернативный сценарий собственной жизни, прожить её заново – но уже не собой. И может быть, именно потому этот путь – чужой путь – не приносит счастья герою. И уже после смерти Бориса отчасти именно он несёт на себе его вину, вину не только за то, чего не совершал, но за то, о чём даже не догадывался. А тот путь, что он выбирает сам для себя ещё в детстве, путь «маленького человека», оказывается для него гораздо более перспективным – в смысле обретения счастья.
Татьяна СОЛОВЬЁВА — первый заместитель главного редактора журнала "Юность", литературный критик.
В канун Нового года, каким бы трудным ни был год уходящий, хочется верить в чудеса. В то, что плохое останется в прошлом, а с собой мы возьмём только хорошее. Радость от встреч с друзьями, чего так не хватало в 2020, путешествия, яркие эмоции – и конечно, хорошую литературу. Потому что хорошая литература никогда не остаётся в прошлом, она сопровождает нас всю жизнь. Счастья вам и новых радостных впечатлений – в том числе читательских!
– «Урал» публикует фрагменты книги путевых очерков «Занимательный Лос-Анджелес» филолога и переводчика Антона Чёрного. Вопреки ожиданиям, это не описание достопримечательностей, а – «калифорнийские портреты». Ну и что, говоришь себе на старте, люди в Калифорнии и на Урале примерно одни и те же, интересно ли? И вдруг зависаешь на выразительно выписанных деталях, из которых складываются даже не характеры – типажи. Одни люди «от ударов судьбы седеют изнутри», у других – «внутри рождается дорога». Вам не захотелось, как мне, прочесть будущую книгу целиком?
– Антон Чёрный, действительно, хороший очеркист. Причём это такая необычная комбинация – соединение черт путевого и портретного очерка в одном. Калифорния в этом смысле – очень благодатный материал, очень пёстрое по составу населения место, и автор показывает жизнь в ней через жизнь отдельных, ничем вроде бы не примечательных людей. Это снова тема «маленького человека», но не в значении сирого и убогого, обиженного жизнью. По сути, эти очерки – вайлевский «Гений места» за вычетом гениальности. В этом отсутствии экстремума при сохранении исключительности и уникальности каждой человеческой жизни – главный манок этих текстов. Ну и, конечно, хорошее владение словом. Автор не столько «пишет литературу», сколько рассказывает истории о людях, которые заинтересовали его – и делает это интересно, убедительно, легко. И литература рождается сама собой.
– В дни недавнего 90-летия уральского классика Николая Никонова случай свёл меня с двумя екатеринбуржцами, которые прочли в наследии писателя всё (а это девять томов)! Сейчас они создают сайт Никонова и признаются: писатель практически определил их судьбу. Признание редкое: обычно мы говорим о влиянии на нас Чехова, Диккенса, Толстого… Татьяна, вы читатель «со стороны», не посвящённый в этимологию уральских брендов, а потому – беспристрастный и объективный. Скажите, подборка материалов к 90-летию Никонова в декабрьском «Урале» дала ли вам представление о масштабе писателя?
– Николай Никонов – писатель заметный, крупный, прочно ассоциирующийся с Уралом. Но подборка, на мой взгляд, составлена так, что она скорее ориентирована на тех, кто уже знаком с его личностью – эти тексты добавляют какие-то кирпичики в уже имеющееся читательское представление об этом авторе. Мне из трёх текстов наиболее интересной показалась публикация Антонины Никоновой – очень личные, очень лиричные зарисовки о времени, и это тот случай, когда автор интересен не как вдова писателя, а сам по себе: читать текст можно даже не вполне понимая, кто такой Николай Никонов. «Эпизод литературной жизни времен перестройки и гласности» Валентина Лукьянина – тоже документ эпохи, конечно, но совершенно другой. И написан совершенно иначе. Вот он уже требует изначального погружения в контекст, в противном случае для читателя теряется половина, если не больше. Это уже гораздо более узкая специфика – и времени, и места. Что же касается заглавного текста подборки – заметок к статье Твардовского о Бунине – это весьма любопытный материал. Однако мне он показался слегка категоричным. Воспевая талант Бунина, Николай Григорьевич порой увлекается, называя его эпигонами других серьёзных и самобытных писателей его эпигонами, проводя небесспорные параллели. Но тем этот текст и интересен – не как вещь в себе, но как мнение Никонова, цепь его рассуждений.
– Рассказ «Ёлочный мастер» Нины Дашевской уже по названию – самый актуальный в номере. К Новогодью. Но прочесть его стоит вовсе не из-за актуальности. В рассказе есть определение – «чистая радость» (новогодний стеклянный шар, в котором «застыл» выдох стеклодува). Вот такая же чистая радость – вся нынешняя рубрика «Детская»: рассказ Дашевской и стихи чудесного поэта и переводчика Михаила Яснова. Вообще, мне иногда кажется, что детские писатели, работающие вроде бы для неискушённого, начинающего читателя, преподносят мастер-классы авторам взрослой литературы. Если согласны, то в чём, на ваш взгляд, мастер-уроки в нынешней «Детской»?
– Представление о том, что писать для детей просто, потому что они неискушённые читатели, очень обманчиво. Да, детская литература в своей истории очень долго выполняла сугубо утилитарные функции: научить детей читать и вложить в их сознание готовые формы морали и поведения. Однако потом, к счастью, всё изменилось, появились профессиональные детские писатели, и подход к детской литературе поменялся в корне. Станиславский сказал когда-то: «Для детей нужно играть так же, как и для взрослых, только гораздо лучше, тоньше, культурнее и совершеннее». Эту фразу цитировали потом и Горький, и Маршак, и постепенно она перешла из области театра в область литературы: для детей нужно писать так же, как для взрослых, только лучше. И это совершенно справедливо для обоих авторов детской рубрики: и Нины Дашевской, уже более десяти лет известной читателям, лауреата премии «Книгуру», и прекрасного, тонкого, умного поэта Михаила Яснова, к сожалению, так рано и неожиданно ушедшего от нас недавно.
Рассказ Нины Дашевской, действительно, волшебный – не в банальном понимании, когда в нём говорится о волшебных палочках и заклинаниях, а по своему настроению, ожиданию чуда, едва уловимой меланхолии – и обязательной надежде на счастье в конце. Он об искусстве, преображающем нашу жизнь: и живопись, и музыка становятся в создаваемом Дашевской мире такими волшебными инструментами, и это неслучайно – Нина музыкант по образованию. В детской литературе очень важно это чувство баланса – остаться интересным и понятным ребёнку, но не перейти в снисходительность, нарочитое упрощение.
Михаилу Яснову присуще удивительное чувство языка и понимание того, как язык и слово чувствуют дети. Он придумывает новые слова, ведёт языковую игру, тем самым развивая у детей интуитивное понимание законов словообразования и чувство ритма.
В 2020 году в рубрике "Читаем с пристрастием" нашими партнёрами в диалогах о журнале "Урал" и трендах современной литературы стали, в частности, федеральные толстые литературные журналы: